ЗС 05/2020
Яков Саулович Циммерман – заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор, основатель знаменитой пермской научной гастроэнтерологической школы, лауреат многочисленных престижных премий, автор более 700 публикаций, в том числе руководств и монографий, по которым до сих пор учатся студенты медицинских вузов. Он энергичен, обладает прекрасной памятью, подвижен, легко вскакивает с места, забыв про трость, может часами читать собственные стихи, многократно издававшиеся различными литературными альманахами, – прекрасные, надо сказать, стихи! А прерывается, бросив на слушателя быстрый, пронзительный взгляд: «Ну, и хватит с вас. Вы устали».
Всё это кажется невероятным, учитывая возраст Якова Сауловича – 96 лет. Рядом с ним по жизни уже 73 года шагает Августа Васильевна, супруга. Основная часть стихов посвящена именно ей. Акушер-гинеколог по профессии, она обладает твердым, волевым характером. «Он – куда мягче», – говорит Августа Васильевна.
Яков Саулович Циммерман – почетный гражданин города Перми, почетный профессор Российской гастроэнтерологической ассоциации, Почетный профессор Пермского государственного медицинского университета имени академика Е. А. Вагнера. Он награжден Строгановской премией в номинации «За выдающиеся достижения в науке и технике».
А еще Яков Саулович – автор воспоминаний о Великой Отечественной войне «Военная судьба сугубо штатского молодого человека», которую он прошел от начала и до конца, и именно благодаря войне медицина стала его судьбой.
— Яков Саулович, вы родились на Украине, потом жили в Ижевске. Как туда попали?
— Мой отец в 1936-м году был арестован, осужден на 10 лет как враг народа. Он был замом председателя Киевского горисполкома. Сослали его на каменоломню на Дальний Восток. А нас с мамой выслали как семью врага народа, мы не имели права жить в столице республики. Нам предложили несколько городов на выбор, и мы выбрали Ижевск. Нам сказали, что там есть высшие учебные заведения. Надо сказать, что через 20 лет, в 1956-м году, отец был реабилитирован, восстановлен в партии с сохранением непрерывного партийного стажа. Получил почетный знак «50 лет КПСС». Его вернули в Киев. Дали квартиру. Чешскую мебель. Обставили всё. Он состоял в совете старых большевиков. И умер в 1975 году в возрасте 81 года. Его хоронили, как старого большевика, с большими почестями. Но 20 лет я был сыном врага народа.
— Но вы ведь не в Ижевске учились в институте, а в Москве.
— Да, я окончил школу с отличием, а с 1938 года был издан закон. Тогда не было медалей. Была почетная грамота. И такие, как я, имели право поступать в институт без экзаменов. В любой. И я поехал поступать в московский институт инженеров связи. Мне казалось, что телевидение, телемеханика – это будущее. И я туда поступил. Кончил один курс. И тут началась война.
— И вы пошли на фронт. В коммунистический батальон московских рабочих по защите Москвы…
— Да, в качестве рядового бойца-добровольца в составе Третьей Московской коммунистической стрелковой дивизии. А с февраля 1942-го воевал на Северо-Западном фронте на Демьянском плацдарме. Там был тяжело ранен. Четыре месяца лечился в госпиталях.
– Куда вас ранило?
– В живот. Но, правда, повезло – кишки не задели. Потом у меня было еще осколочное ранение в челюсть. Остался шрам. Делали операцию через лицевую кость, рот перестал открываться. Меня отправили в челюстно-лицевой госпиталь. Там я уже был ходячий, только опухоль была на пол-лица. Принимал исключительно жидкую пищу. И там я стал помогать медсестрам в госпитале накладывать повязки. Это было в Ярославле.
— А почему вы решили им помогать? Это же не было вашей обязанностью.
— Ну, как-то неприлично лежать без дела, раз ходячий. Да и надо было чем-то себя занять.
— И медсестры, наверное, симпатичные были?
— Симпатичные, молодые. И я был тоже ничего. А потом меня направили на краткосрочные курсы военных фельдшеров. Девочки побежали к начмеду и сказали – тут есть студент московский, он интересуется медициной, его туда направьте. Вот меня и взяли. Я там учился что-то около месяца, и меня, оставив рядовым, послали уже военфельдшером на фронт.
— Вам это понравилось?
— Да, мне это было интересно. Научили шины накладывать на раненые конечности, показали, как кровь остановить. Сказали, от головной боли помогает аспирин, болит живот – белладонна. Научили, как хлорировать воду, чтобы обезвредить ее.
— А где вы закончили войну?
— Закончил войну я старшим военфельдшером отдельного стрелкового батальона, в городе Кандава в Латвии, в звании лейтенанта медслужбы. Выносил раненых с поля боя, оказывал им доврачебную помощь. Вообще у меня за войну 17 орденов и медалей.
А в 1944-м году в Ленинград вернулась Военно-медицинская академия. И стали искать, кого можно из фронтовиков послать на учебу. Посмотрели – я уже студент, отличник. И меня вызвали в санитарный отдел Первой ударной армии, чтобы командировать в Военно-медицинскую академию. Но в мирное время я военным быть не хотел, – я сразу так и сказал. Я хотел остаться до конца войны в армии. Но потом – нет. Когда шла война, дивизии были переполнены ранеными, а войска шли вперед. Мы вывозили раненых в армейские госпиталя. С этой целью была создана оперативная группа. Возглавлял ее главный хирург С. Р. Любарский, майор. И меня туда включили. Мы получили санитарные машины. Ездили в дивизии, брали раненых и везли в хирургические полевые подвижные госпитали первой линии. А после войны я серьезно заболел.
— Чем?
— Туберкулез легких. Где-то заразился. И меня демобилизовали 16 августа 1945 года. Я уехал в Москву. Забрал чемодан свой из склада общежития, где жил. Но чемодан оказался пустым, одни фотографии, украли всё. Думали, уже не вернусь. Мало ведь кто вернулся. Из моих сверстников 1922 года рождения вернулось 3%. 97% погибли. Я в Москву только заехал, а потом вернулся в Ижевск, к матери.
— Там вас вылечили?
— Да. И там я поступил в Ижевский медицинский институт. У меня не было денег, чтобы жить в Москве. Мама не могла мне посылать деньги. Она работала портнихой в швейном ателье, а отец еще сидел.
— Но почему вы не вернулись в свой институт инженеров связи?
— Я уже стал медиком. У меня не было никаких сомнений, куда идти и кем быть, я понял, что врачевание – это мое призвание. Мединститут окончил с отличием. Пошел работать. Я три года трудился участковым терапевтом, врачом скорой медицинской помощи. А потом диссертацию защитил, начал преподавать. Увлекся язвенной болезнью желудка, которая стала моей любимой темой.
— Вы стихи начали писать на войне?
— У меня много стихов. Вот, например, цикл памяти фронтового друга. Он вез раненых в санитарной машине в Тарту – это город в Эстонии, выскочила немецкая самоходная пушка и расстреляла санитарную машину с красным крестом. Он погиб. Много стихов, посвященных Августе Васильевне, моей Авочке. Вот самое короткое, еще 46-го года:
Ты солнечная, яркая такая,
Что я невольно веки опускаю.
Как красотой немеркнущей и вечной,
Тобой я восхищаюсь бесконечно.
К чему слова, – поверь, они бледнее
И чувств, и мыслей, что дарю тебе я.
— Яков Саулович, как вам удается сохранять себя в такой форме?
— Мой любимый лозунг – «Душа обязана трудиться». Я – увлеченный человек. Когда пишу статью, у меня голова все время занята мыслями. Я могу уснуть, а ночью вскочить, когда вдруг у меня какая-то идея возникла. Вскакиваю и пишу. До утра могу писать. Потом ложусь. Еще я правильно питаюсь. У меня есть книжка, называется «Лечебное питание». Утром много лет мы едим свежий творог. Мы покупаем его в детской поликлинике. Очень хороший творог, свежий, прямо с фермы. Каждую неделю мы покупаем две пачки и едим. С брусникой. Мы покупаем каждый год бруснику, и жена ее сохраняет. Также едим овсяную кашу. Черный хлеб только европейский, из хорошей ржаной муки. Белый хлеб не едим, свинину, баранину – тоже, только куриное мясо или телятину. Поэтому у нас нет никаких желудочных болезней.
— Благодаря питанию?
— Наверное, и это тоже. А ещу надо любить своих близких, своих пациентов. Любовь укрепляет здоровье.
— А как же в войну – там ведь вы врагов своих не любили?
— Врагов мы не любили, – мы их ненавидели, но нельзя ненависти проникать глубоко в сердце. В сердце должна быть только любовь. Тогда и желудок будет здоровым.
Беседу вела Наталия Лескова
Фото Андрей Афанасьев
